Зря я надел бабочку. Она так стиснула мне горло, будто хотела, чтобы я не дожил до свадьбы. Галстук хотя бы можно было ослабить, но с ней я договориться не смог.

А в машине у меня вдруг зачесалась правая пятка. Отец сидел впереди, а мы с мамой - на заднем сидении, и она все повторяла мне, что сегодня самый счастливый день в моей жизни. А я думал только о том, как почесать пятку. Она донимала меня гораздо больше мамы.

Я попытался просунуть палец сбоку нового надменно блестящего ботинка, но он явно был против. И когда я уже готов был на самые крайние меры, даже не зная, как надену его снова без ложечки, мы приехали, и надо было выходить.

На лестнице никто нас не встречал, что обрадовало меня, так как сулило легкое осуществление задуманного плана: отойти в уголок, снять ботинок и отдаться пороку. Но как только мы поднялись, откуда ни возьмись, появились люди.

Зря я надел бабочку. Как меня только ни назвали. И элегантным, и джентльменом, и просто красавцем. Серега шепнул, что невеста еще не приехала, что, мол, девчонки всегда опаздывают, и мне надо пройти в комнату жениха. Я предвкусил одиночество и блаженство, но напрасно. Отец подвел ко мне какого-то дядю в галстуке, везет ему. Имя его я даже не услышал, потому что думать о чем-то кроме своей страсти не мог.

Отец объявил мне, что этот дядя известный журналист и блогер, и ткнул меня локтем в ребро. Я промямлил, что, к сожалению, не имел удовольствия почесать, то есть почитать его произведений, но непременно сделаю это, как только… Дальше моя речь повисла, так как я не мог ничего придумать кроме «почешу», а сказать это во второй раз было бы совсем неприлично.

Дядя понимающе улыбнулся и изрек спич о том, что у меня начинается новая жизнь, что теперь я несу ответственность, что должен буду оставить свои холостяцкие удовольствия, что начинается трудный, но счастливый этап жизни.

Тут снова подошел Серега и, как это говорят, подлил масла или подсыпал соли. Он сообщил, что его приятель Вовка, которого «выдали» год назад, теперь не ходит на футбол, а вместо этого бегает по магазинам и учится пеленать младенцев. А потом шепнул, что невеста еще не приехала, и нашу очередь перенесли на полчаса.

У меня появилась надежда на спасение. Надо только выскользнуть в туалет и там, вдали от посторонних глаз, выяснить, наконец, отношения со своей пяткой. Я стал делать отцу намекающие, а потом, поскольку он не понял, и угрожающие гримасы. Наконец, просто извинился и сказал, что вернусь через минуту.

Схватив Серегу за грудки, я потребовал у него хоть какой-нибудь металлический предмет, так как вдруг понял, что своими ногтями мне с ней не справиться. Конечно, у Сереги не было с собой ни ножа, ни вилки. Ключ! Дай мне ключ! Серега нерешительно полез в карман, не понимая, зачем мне ключ. Я поклялся, что отдам с процентами и, скользя новыми ботиками по гладкому полу, натыкаясь на людей, не видя ничего вокруг, помчался к спасению.

Цинично, не думая о последствиях, я сел на то, что подвернулось, кажется, это была урна, сорвал ботинок, спустил носок и Серегиным ключом в течение трех минут удовлетворил себя полностью. Слава Богу! Какое блаженство!

Вошел Серега и траурным голосом объявил, что невеста не приедет.

Какое счастье! Продолжая двигать ключом по пятке, я сорвал с себя ненавистную бабочку. Мама была права.