Встреча проходила в полуподвальном помещении, где собралось человек двадцать, и было душновато.

Они вошли, когда только начиналась музыка, под которую делали упражнения. Все стояли рядами, соединив руки внизу. Роман помог жене снять плащ и провел её вглубь большой комнаты, они встали в конце и, к немалому удивлению Романа, успели начать упражнения вместе со всеми.

Во время четвертого упражнения Роман почувствовал резкую боль в пояснице. С каждым наклоном боль давала о себе знать. Он терпел, терпел, но боль становилась невыносимой.

– Что-то спина заболела, пойду-ка я посижу – пожаловался он жене.

– Это твоя болезнь выходит, если сейчас не потерпишь, то она не выйдет.

– Ничего себе, не потерпишь, знала бы ты, что я терплю.

– Я знаю – ласково отозвалась жена, – я ведь тоже терпела. Сейчас как раз решается вопрос, либо ты ее боишься, либо она тебя. Осталось немного. Постарайся доделать упражнение, если сможешь.

– Если сможешь? Что значит, если сможешь! – возмутился Роман и, стиснув зубы начал новый наклон.

Но боль не отступала. Казалось с каждым движением она все глубже вбуравливалась в его тело.

– Что значит, если сможешь – повторял про себя Роман, делая наклон за наклоном.

К концу упражнения боль немного утихла, но до конца не ушла.

После упражнений все окружили Лю и стали её расспрашивать. Роман оказался “вне игры”. Он сел на стул поодаль.

Лю рассказывала, как она занималась в Китае, как её преследовали, еще что-то. Все взгляды были устремлены на неё, ей задавали вопросы, она отвечала. Роман сидел один и думал, зачем он сюда пришел.

Один мужчина подошел к Роману, как-то приторно улыбнулся, долго не отпускал его руку и говорил таким тоном, как будто Лю была его женой, а не женой Романа:

– Знаете, это большая удача, что ей удалось выехать из Китая. По тем сведениям, которые просачиваются к нам, мы знаем, что репрессии очень жестокие. Это большое счастье, что вы её привезли.

– Да, счастье – задумчиво ответил Роман, вырвал, наконец, свою руку и отошел к выходу.

– Мы уходим – сухо сказал он подошедшей жене.

– Но еще не закончилось.

Роман молча подал ей плащ.

***

Закончив ужин, Роман отодвинул от себя пустую тарелку, но не откинулся на спинку дивана, как он делал всегда после еды, а пристально посмотрел на жену.

– Скажи, ты меня любишь? – спросил он в упор, когда она протянула руку, чтобы забрать тарелку.

– Конечно – улыбнулась Лю.

– Конечно что? – он схватил её за руку.

– Конечно, да.

– Скажи, я тебя люблю.

– Ой, ну что ты? Отпусти. Зачем лишний раз говорить громкие слова? Ты же сам знаешь.

– Не хочешь говорить? – Роман откинул её руку в сторону

– Ну... я стесняюсь – Лю отвернулась, поставила тарелку в мойку и вернулась к столу за другой посудой.

– Так. Видимо, тебе очень хотелось уехать из Китая – Роман встал и, преградив ей дорогу к столу, вонзил в неё свой взгляд.

– Но ты же сам предложил... – потупилась Лю.

– Ну, вот что, признайся честно, ты вышла замуж, чтобы выехать из Китая? Скажи правду! Совершенствующиеся должны говорить правду! Была такая мысль?

– Такая мысль была, но…

– Вот! – Роман отвел взгляд, сел и уставился в пол – Я так и знал. А я-то влюбился как мальчишка! А меня просто использовали.

– Так ты мне не веришь? Тогда зачем женился? – она стояла, опустив руки, последи кухни и готова была заплакать.

– Действительно, зачем? – Роман решительно встал и вышел в свой кабинет.

Взял с полки книгу. Открыл. Захлопнул. Подошел к окну, положил широко расставленные руки на раму.

Земля под ногами качалась. Он мог перенести денежные потери, нереализованные планы, даже угрозу своей жизни, потому что знал, что у него есть молодая красивая любящая его жена. Несмотря на любые невзгоды он чувствовал себя счастливым человеком. Но когда выяснилось, что она его не любит… Это был удар ниже пояса.

Самое время было закурить и напиться. Но он не курил и вот уже полтора года как бросил пить, считая, что вредные привычки мешают бизнесу. Он включил свой компьютер, открыл старые добрые автогонки и ушел в другое пространство, где не было скорби, огорчений и обид.

***

Мелодичный звонок компьютера возвестил об окончании рабочего дня. Роман специально установил себе напоминание, чтобы не задерживаться на работе. Он считал, что всё надо делать вовремя: и работать, и отдыхать. Вовремя приходить на работу и вовремя уходить. Это правило хорошего бизнеса. А если не успеваешь сделать дела, то надо лучше организовать свое время. А сегодня надо было еще не опоздать в клинику.

В длинном расстегнутом кожаном плаще в дверях появилась Ирина.

– Ты у нас нынче безлошадный, могу подвести.

– Подвези, только я не домой, мне сегодня на искусственную почку надо. Это на Кирочной.

– Ну, поехали.

Они спустились во двор, на ступеньках Ирина как будто слега подвернула ногу, взяла Романа под руку и мягко коснулась его руки. Роман вспомнил такое же её прикосновение, когда они только познакомились, и он угощал её мороженым. Она взяла мороженое и так нежно прикоснулась к его руке, что он растаял, забыв о мороженом.

Ирина вывела из-под навеса свой длинный серебристый мерседес, Роман сел с ней рядом.

– Давненько я не ездил пассажиром – заметил Роман, пристегиваясь ремнем.

– Не бойся, на автомате я хорошо вожу.

Роман прекрасно знал, как она водит: агрессивно и невнимательно. Она быстро набирала скорость, постоянно перестраивалась из ряда в ряд, пытаясь выгадать пару секунд. Удивительно, что при этом она не попадала в аварии. Видно, такая судьба.

Ирина быстро выехала на улицу и минут через пятнадцать они были уже на месте.

– Может тебя подождать? – ее голос был почти дружеским.

– Да, нет, это долго. Да мне тут и пешком не далеко.

– Сколько долго?

– Три часа.

– Бедный. И как же ты это переносишь?

– Слушаю музыку в наушники. А тут в интернете нашел записи радио-театра еще советских времен. Интересно.

Роман еще слушал уроки китайского, но не стал об этом говорить.

– Зашел бы как-нибудь. Я тут итальянские пирожные прикупила. Посидели бы, коньячку бы выпили, вспомнили бы молодость.

– Я же не пью, ты знаешь.

– Да, ты у нас мужчина сильный! Зато я пью. Напьюсь и буянить начну. Мама на даче, Настя гуляет по полночи.

– Надо подумать – улыбнулся Роман – Пока.

– Пока.

Продолжение следует.